— Я еще ничего не решил, — буркнул Александр, играя своим кубком.

— В таком случае почему собрались ехать сами и призвали к тому же вождей? — не преминула заметить Фиона.

— Хочу взглянуть на короля и еще раз подумать, — ответил лорд, отрезая кусок оленины.

— Не правда, Александр Макдоналд, — засмеялась Фиона. — Просто гордость не позволяет вам признать, что этот король не походит на своих предшественников.

— Возможно, красавица моя. Посмотрим, вдруг ты и права, — кивнул лорд, весело блестя глазами. Ему с первой встречи понравилась Фиона за искренность и храбрость. Из всех его золовок она была самой любимой.

Они выехали из Найрн-Крэг солнечным весенним утром и, когда добрались до главной дороги в Инвернесс, проходившей через город Найрн, и проезжали мимо Кавдора, увидели, что великое множество людей устремились в том же направлении. Фиона ехала верхом на сером мерине, а графиня Росс и Мойра Роуз сидели в удобной повозке вместе с Нелли и детьми. По сторонам расстилался чудесный пейзаж, усыпанные цветами холмы отражались в синих водах озер. Добравшись до окрестностей Инвернесса, владетель Островов покинул их компанию и присоединился к своему отряду из четырех тысяч воинов, который вели его сыновья — Йан, старший и наследник Александра, Селестин Лохлалш и Хью Слит.

В городке не хватило места, чтобы принять всех прибывших, не говоря уже о том, что ожидался приезд короля со двором. Поэтому было решено разбить лагерь в поле. В самом центре раскинули огромные шатры для владетеля Островов и его родичей.

Чтобы почтить Якова Стюарта, а также желая показать свою силу, все кланы решили одновременно сойти с холмов, окружавших город. Король зачарованно наблюдал с вершины башни, как маршируют горцы в многоцветных пледах под шелковыми знаменами, развевавшимися по ветру. Волынки оглушительно ревели, выводя одну мелодию — гимн Макдоналдов. В ушах стоял громовой топот сотен ног. Горные кланы вел сам Александр Макдоналд, владетель Островов. Такое зрелище не скоро забудешь!

— Похоже, он не слишком стесняется. Выставляет себя напоказ, как бойцовый петух, — недовольно заметил король графу Атоллу.

— Вы должны подчинить его своей воле, повелитель, — мрачно вымолвил тот. — От этих Макдоналдов одни беды. Если сумеете сломить их раз и навсегда, в Шотландии станет куда спокойнее.

— Посмотрим, — бросил король с легкой улыбкой. Он уже знал, что сделает, но не собирался делиться ни с кем своими планами.

Продемонстрировав всему Инвернессу свою мощь и силу, шотландцы дружно направились к лагерю, где уже ждали женщины и слуги. По всему временному поселению пылали бесчисленные костры, в воздухе разливался запах жареного мяса. Владетель Островов приказал отвести своему брату Найрну один из самых больших шатров. Он разделялся на три помещения. В многочисленных жаровнях тлели дрова, и тепло постепенно вытесняло накопившуюся сырость. День был долгим, и все устали, но первым делом покормили и уложили детей. Мойра Роуз прилегла рядом. Колыбель Джоанны поставили в хозяйской спальне.

Родерик Ду и Нелли, все еще считавшиеся женихом и невестой, принесли еду, приготовленную на костре, — отварного лосося, пойманного днем в речке Несс, протекавшей через город. Повар нарвал к рыбе кресс-салата, который рос в низинках по берегам ближайшего ручейка. Были также поданы жареная солонина, хлеб, масло и сыр. Женщины поели в одиночестве: Найрн присоединился к компании братьев и племянников.

— Что будет завтра, Фиона? — встревоженно допытывалась свекровь. — Каков на самом деле этот Стюарт? Он мстительный?

— Не знаю, — со вздохом призналась Фиона. — Могу сказать только, что ему не терпится взять всю Шотландию под свое крыло. На меньшее он не согласится. Если он и оставлял нас в покое все эти годы, то лишь потому, что утверждал свою власть на юге. Или думал запугать горцев. А может, и то и другое. Он человек действий.

— Я бы тоже хотела посмотреть на него, — объявила Мойра Роуз. — Никогда еще не видела короля!

— Надеюсь, ты не разочаруешься, — усмехнулась Фиона. — Он, правда, не красавец. Александр и Колин куда выше его ростом, но в осанке он им не уступит.

Шум и суета постепенно стихли. Мойра отправилась спать. Фиона покормила Джоанну, сменила пеленки и, уложив девочку в колыбель, вымылась в маленьком тазике, принесенном Нелли.

— Мойра Роуз удобно устроена? Ей ничего не надо? — спросила она у служанки.

— Я все сделала, госпожа, — заверила Нелли. — Помогла ей раздеться и уложила. Ей следует взять молодую служанку, бедняга Битег еле ноги таскает, — Они всю жизнь вместе. Трудно отказаться от старых друзей. По-моему, Битег еще жива только потому, что сознает, как нужна Мойре. Иди спать, Нелли. Завтра решится судьба Шотландии. Мы увидим короля.

— Подумаешь! — кисло фыркнула Нелли. — Если хотите знать, он мне не по душе. Зря вожди доверились ему. Такой, как он, хитрее лиса. Вспомните, что он сделал с вами, госпожа.

— Тише, Нелли, не стоит ворошить прошлое. Я по-своему счастлива с Колином, и у нас замечательные дети. Чего еще желать женщине, кроме верного мужа и здоровых ребятишек? — вздохнула Фиона, погладив Нелли по плечу.

— Но вы не любите его, а каждый человек имеет право на любовь, — возразила Нелли.

— Это правда, я не испытываю к нему тех же чувств, что к Черному Энгусу, — согласилась Фиона, — но очень к нему привязана, а он боготворит меня. О, Нелли, что, если бы Колин оказался злобной скотиной, жестоким чудовищем? Долго мы с тобой не протянули бы. А так и я, и ты получили куда больше, чем ожидали. Кстати, когда твоя свадьба? Совсем измучила несчастного Родерика Ду. Вы обручены вот уже два года.

— Я люблю неуклюжего простофилю, — призналась Нелли, — но что, если мы в один прекрасный день вернемся в Бре? Вдруг к тому времени я буду замужем и не смогу последовать за вами, госпожа? Лучше уж оставаться девушкой.

— Нелли, в Бре нам делать нечего. Энгус женат, и меня там никто не ждет. Я удачно вышла замуж, и тебе не стоит упускать свой шанс. Не раздумывай, прими предложение Родерика!

Нелли пожелала госпоже спокойной ночи и вышла в другую комнату, где лежал ее тюфяк. Фиона легла на импровизированную постель из звериных шкур, поверх которых была брошена перина, и, натянув на себя одеяло из лисьего меха, вскоре уснула. Разбудили ее шум и тихие ругательства: по-видимому, муж в темноте обо что-то споткнулся.

— Колин, ты разбудишь малышку! — прошипела Фиона. Очевидно, он пошел на звук ее голоса, потому что почти рухнул на постель и с проклятиями принялся стаскивать сапоги.

— Ах, сердечко мое, вот и ты, — пробормотал он, сжимая ее груди.

— Да ты пьян! — деланно возмутилась Фиона, невольно улыбаясь. Она никогда не видела мужа в таком состоянии.

— Самую малость. Мои братья до того допились, что не могли идти и их пришлось разносить по шатрам. А я, как видишь, сам добрался, — хвастал Колин, запечатлев на ее устах влажный поцелуй. — Иисусе, как ты сладка! Неужели совсем не любишь меня, Фиона моя?

— Разве что чуточку, Колин Макдоналд, — схитрила Фиона и поскорее отодвинулась, потому что он свалился прямо на нее, не давая вздохнуть. Муж пощекотал языком ее шею.

— Ты знаешь, что мне нужно, милая, — заговорщически прошептал он, лаская ее живот.

— Колин, — увещевала Фиона, — утром ты должен предстать перед королем. Если не выспишься как следует, будешь охать и стонать, держась за голову. Представляешь, что с тобой станется?

Но он коленом раздвинул ее ноги и попытался устроиться между стройными бедрами.

— Я усну крепче и проснусь счастливым, если ты полюбишь меня, моя дорогая, — нежно настаивал он.

— Да ты еще хуже, чем Алистер, когда тому в голову взбредет получить пряник! — отбивалась Фиона, но тугая плоть, замершая у врат ее лона, уже зажгла знакомый огонек желания. Она обвила руками его шею и притянула к себе. Дыхание мужа отдавало сладким вином. — Если посмеешь заснуть, прежде чем ублажишь меня, Колин Макдоналд, — пригрозила Фиона, — клянусь, я сделаю с тобой то же, что с тем бычком, который родился прошлым летом.